— И всё-таки я не понимаю, зачем тебе, Дивр, ехать в эту глушь, — закрываясь от яркого солнца ладонью, задумчиво протянул Асбад. — Подумаешь, какой-то кузнец. Что он может тебе показать? Или ты не знаешь, как быстро народная молва раздует из мухи быка? И почему именно сейчас? Твой отец в скорости планирует очень нужный и хлебный поход. Верного клинка старшего сына ему будет не хватать.
Его попутчик не торопился с ответом.
Ещё седмицу назад Асбад никак не мог представить храброго Дивра в своих родных краях.
Высокий, плотно сложенный, вооружённый до зубов молодой мужчина ступал уверенной походкой победителя по еле заметной лесной тропе. Он никак не вязался с окружающим пейзажем. Вековой лес, пение птиц, шепот ручьёв, дикие животные, никогда не видавшие человека.
Что делать воину у истоков Первой реки? В самом сердце мирного края, не знающего ужаса набегов кочевников, произвола разбойников и кровавой жатвы междоусобных войн? Такой богатырь нужен на юге, где его отец, доблестный Видмар с дружиной сдерживает натиск несметных полчищ алчущих крови сарацинов.
Сам-то Асбад очень даже не прочь отдохнуть от этой вечной резни и повидать старшего брата, мирно растящего детей в родном селе. Сколько зим они не виделись? Пять? Или уже все десять? Он же толком и не видел своих племянников, так рвался в походы, за славой и богатством. А теперь с удовольствием сопровождает лучшего воина дружины домой. Только вот никак не ожидал наёмник такого решения от Дивра, мудрые не по годам суждения которого уже вошли в пословицу.
Спутник Асбада обдумал свой ответ. Не сбавляя шага, он сказал:
— Я сын вождя. И когда-нибудь я возглавлю дружину, которая объединит под своей защитой все селения Страны Семи Рек. Я не знаю, что говорит толпа, но я видел тех двоих с Родников, если у меня был хотя бы с десяток таких бойцов, то мечта моего деда осуществится.
Старый вождь, дед Дивра, мечтал покорить всех кочевников юга и обложить их данью. И он сделал многое, чтобы это осуществилось. Как и его потомки.
А сейчас по всей округе поползли слухи о загадочном кузнеце, пришедшем в небольшое село Родники незнамо откуда, который видел чуть ли не весь свет. Поговаривают, что когда он начинает рассказывать сказки своим детям, послушать их собираются чуть ли не все жители. И старцы благоговейно кивают, подтверждая, что его устами говорит сама мудрость. А ещё слух есть, что он делает особенные серпы и уздечки, угощает гостей обычной на вид похлёбкой, вкуснее которой не едал даже восточный падишах. И даже что он одной палкой отогнал от своего дома десяток вооружённых юнцов, обезумевших от зависти. А потом сам лечил их раны, показывал боевые приёмы и рассказывал небылицы.
Ползти-то слухи ползли, но сам Асбад в них не верил, хотя те два молодца, что недавно пришли в дружину Видмара, и правда показали себя больше, чем отменными бойцами. Но всё же. Это просто кузнец. А рядом с ним шагает опытный воин.
— Ну пусть он знает пару приёмов, — не унимался наёмник. — Скажи, Дивр, разве может он ТЕБЯ научить чему-то новому?
Сын вождя вновь не торопился с ответом. Казалось, он внимательно слушает пение птиц, колыхание листьев, слушает могучий летний лес, по которому они шли. А возможно, так оно и было, ведь Дивр за свой недолгий век уже прославился своей наблюдательностью, возможно даже здесь воин пытается услышать, не приближаются ли недруги.
А возможно, он просто обдумывает ответ.
Наконец, он ответил:
— Я много беседовал с Истоком и Наумом, — начал он, имея в виду тех двоих с Родников, — Понимаешь, в его речах кроется такая сила и… что-то такое, что мне, как будущему вождю, полезно увидеть самому. Чем быстрее, тем лучше.
В который уже раз Асбад не смог сдержать изумления. Иногда казалось, что у Дивра вообще нет гордости. Он готов учиться всему и у всех, будь то вражеский полководец или никому не известный кузнец, живущий за тридевять земель. И не смотря на это (а может, вопреки) уже сейчас ни одно решение на совете вождей не принимается без его согласия. Уважение, которого далеко не каждый вождь может достичь.
По мнению Асбада, Дивр может быть либо очень ловким трусом, который использует любую мелочь себе во благо, либо великим воином.
… А лес, принявший в своё лоно путников два дня назад, с каждым шагом становился всё гуще, успокаивал дружинников своим неторопливым, чинным и безмятежным ритмом жизни.
* * *
Холодная вода всегда приносит умиротворение. Велимир сладко улыбнулся, когда влага, ещё два удара сердца назад бывшая частью маленького ручья, текущего у его дома, начала стекать по его лицу, щекоча бороду и усы.
Собственноручно построенная кузница, которой позавидовал бы любой мастер, удалась на славу, работать одно удовольствие. Но от жара никуда не денешься. Поэтому Велимир любил делать небольшие перерывы в своей работе, сходить умыться к ручью, который отделяет его дом от остальных домов, перевести дыхание и насладиться окружающими красотами.
А наслаждаться тут было чему! Небольшое село, живописно вписавшееся в низину в самом сердце векового леса. Обилие ручьёв, чистая вода, свежий воздух и на удивление терпеливые жители. Велимиру нравилось в Родниках. Интересной работы ему хватит тут надолго, дети играют вместе с местными ребятами. За их будущее совсем не страшно. Трудно найти такое место в этом мире.
Из дома вышла Святослава. Кузнец невольно залюбовался женой. В тысячный, наверное, раз только за сегодня. Обхваченный лёгким сарафаном стройный стан, золотые волосы, развевающиеся на ветру, незабываемые черты лица и волшебный голос.
— Дорогой, у нас гости, — такое спокойствие в голосе. — Двое, вооружены.
Она не боится ни за себя, ни за детей. Просто сообщает об интересной неожиданности.
Велимир с лёгким сожалением посмотрел на стремительные воды ручья и пошёл встречать гостей. По дороге он взял прислонённый к стене деревянный шест. Обычная палка с рогаткой на одном из концов. С такими местные жители ходят по болотам. Но с тех пор, как новосёл показал ребятне, как такой вот палкой можно противостоять топору, копью, а то и десятку ножей, она стала некоторым символом безопасности в селе.
Хотя с двумя вооружёнными разбойниками он справился бы и голыми руками. Велимир вышел навстречу гостям открыто и с улыбкой. Как всегда.
* * *
Жилище кузнеца Дивр определил сразу, как только они с Асбадом вышли в низину, где находилось село. Конечно же, чужак должен поселиться на отшибе. Вот тут вот. За ручьём. Обособленно, но всё же рядом. Хорошо так поселился. Сын Видмара про себя отметил ладную избу, срубленную по всем правилам, несколько сарайчиков, молодые, посаженные заботливой рукой деревца, небольшой огород. Отменное хозяйство, которое очень часто соседи из зависти поджигают.
Из одного сарайчика идёт дым. Кузница. Двое детей играют в малиннике у ручья. Тишина. Спокойствие. Идиллия.
Красивая женщина вышла из дому. Заметила чужаков и позвала кого-то. Мужа.
Вообще-то Дивр даже представить не мог, как на его просьбу должен отреагировать кузнец. Поверит ли? Поймёт? И действительно ли он тот, про кого рассказывали Исток и Наум?
Из-за угла кузницы вышел обнажённый по пояс мужчина. Он увидел приближающихся к его дому вооружённых людей, взял шест, прислонённый к стене, и, радушно улыбаясь, вышел навстречу.
Это был мужчина тридцати-тридцати двух лет от роду с очень плотно сложенной красивой фигурой. Он носил небольшую бороду и пышные усы. Его светло-русые волосы были схвачены небольшой полоской ткани, черты лица выдавали иноземца, но трудно было сказать, откуда прибыл сей муж в Страну Семи Рек. Высокий лоб и прямой хищный нос выдавали жителя далёкого Севера, овальное лицо и мужественные скулы напомнили бы потомка кочевников, если бы не белый цвет кожи.
Он шёл прямо навстречу пришельцам, и каждое его движение было точно выверено, каждый мускул напрягался ровно настолько, насколько было нужно. В его движениях, взгляде, улыбке сквозила уверенность в своих силах, безграничная доброта, искреннее радушие и… что-то ещё.
Дивр знал, как оценить подготовку любого воина. За его плечами было много походов и смертельных поединков. Он мог скользнуть взглядом по походке человека и сказать о том, как проявит себя тот в рукопашной. Он видел многих опытных ветеранов, великих вождей разных племён. Но чтобы кто-то мог идти ТАК легко, так просто, так… завораживающе. Движениями кузнеца можно любоваться часами. Он шёл, как будто плыл в безбрежном океане, проходящем сквозь него. Дивр заметил, что даже не очень опытный Асбад с удивлением следит за человеком по имени Велимир.
В нём было что-то особенное. Наверное, так бы ходили по Земле бессмертные боги. Но в то же время, кажется, что это так легко, так может каждый, просто никто ещё не пробовал. Не было времени под грузом проблем. Которых начисто лишён этот кузнец.
По крайней мере, так казалось.
Когда расстояние между дружинниками и Велимиром стало меньше, чем четыре шага, тот, продолжая радушно улыбаться, заговорил:
— Мир вашему дому, путники, где бы он ни находился. Куда, волею Хозяйки Судеб, путь держите?
Его слова раздались в ушах Дивра необычной музыкой. Он никогда ещё не слышал, чтобы живой человек мог говорить самые простые слова так душевно, так радушно. Доброжелательность и миролюбие в этот момент можно было черпать из воздуха ложкой.
Дивр ответил:
— Мы ищем человека, живущего в селе Родники, по имени Велимир. Слыхал ли ты о таком?
Хозяин избы улыбнулся ещё шире:
— Люди называют меня Велимиром, пастухом облаков.
— Моё имя Дивр, сын Видмара, вождя симинской курени. Моего спутника называют Асбад. Он дружинник Видмара, вождя симинской курени.
Кузнец ответил поклоном и продолжил улыбаться. Его собеседник достал из заплечного мешка небольшую коробочку.
— Это, — начал он, — мулук. Драгоценнейшая пряность, которую делают меднолицые из диковинных растений далеко на юге. Цена его в этих краях огромна. Велимир, я хочу подарить его тебе.
Дивр мог с радостью наблюдать искреннее изумление на лице хозяина дома, на пороге которого он стоял.
— Милостивое Небо! — воскликнул он. — Благодарю тебя, Дивр, сын Видмара. Чем же я заслужил такую милость?
Обрадовавшись удачному подарку, дружинник с улыбкой на лице продолжал:
— Молва о тебе давно вышла за пределы Родников. Повсюду рассказывают о муже, который живёт мирной жизнью, может кого угодно защитить как от недругов, так и от недугов и делится мудростью тела и духа, не всегда доступной даже седым старцам и покрытым рубцами ветеранам войн.
— Народная молва любит приукрашивать, — задумчиво протянул Велимир.
— Тем не менее я здесь. Я, как будущий вождь, хочу воспитать своих дружинников так, чтобы тело каждого было способно победить сотню кочевников, а дух — выдержать любые тяготы как суровой, так и роскошной жизни. Только так я объединю Страну Семи Рек, чтоб ни междоусобицы, ни кочевники не беспокоили её жителей. И поэтому я пришёл сюда. Я хочу учиться у тебя. Всему, чему ты считаешь нужным. Я, сын вождя, готов работать с тобой в кузнице, носить воду, играть с твоими детьми. Я хочу вобрать хотя бы часть твоей мудрости.
Вновь изумление заиграло на лице Велимира.
— Ты, возможно будущий правитель этих мест, будешь учиться у кузнеца, про которого толком ничего не знаешь?
Дивр выдержал паузу.
— Я сказал, — уверенно закончил сын вождя.
Кузнец смерил с ног до головы обоих путников. У Дивра не было ни малейших сомнений, что он заметит все важные мелочи в их облике. Местный узор на одежде Асбада, отсутствие брачных косичек на голове обоих дружинников, дорогое оружие, шрамы, говорящие об особенностях стиля поединка, точнее о том, как его недостатками пользовались враги. Пыль на ботинках, лёгкие заплечные мешки, тренированные фигуры…
Наконец, Велимир сказал:
— Асбад. Я думаю, твой брат уже заждался тебя. Приходи в мой дом, когда сочтёшь нужным, его двери всегда открыты для тебя. Дивр, сын Видмара. С этого момента ты — мой гость. Я попытаюсь поделиться, с тобой всем, что знаю и умею. Ты станешь великим вождём, — утвердительно, без единой нотки сомнения закончил кузнец.
От этих слов у Дивра по спине пробежала лёгкая дрожь…
…А птицы также мирно пели в вековом лесу, окружавшем Родники…
* * *
— Значит, всё просто? — в который раз за сегодня изумился Дивр.
Он сидел в траве рядом с Велимиром, любовавшимся закатом, и не, торопясь, пил целебный чай, травы к которому они собрали час назад.
За первый день в гостях у этого необычного человека Дивр успел увидеть многое. Он поработал в кузнице, узнал несколько секретов, которые, как оказалось, сталь может открыть каждому, кто просто искренне ими заинтересуется. За рубкой дров он, между делом, постиг такие приёмы рукопашного боя, за каждый из которых любой сарацин продал бы душу. А сын Видмара понимал, что теперь он сможет придумать сколько угодно хитростей, подобных показанным ему.
А ещё он слышал, как Велимир рассказывал сказки своим детям на берегу пруда. Подивиться занимательным небылицам действительно пришли чуть ли не все Родники.
Старинные легенды легко могли в пересказе хозяина дома прерваться подробными рецептами изысканных явств. Если описывалась какая-то битва, то сельские дети узнавали такие подробности снаряжения, тактики и стратегии войск дальних земель, какие не всегда были знакомы даже многоопытному Дивру.
А само повествование, льющееся музыкальным голосом, завораживало, притягивало крепко-крепко, как в детстве. И видавшие насилие и кровь Дивр с Асбадом так же, как и маленькие дети, искренне переживали героям ушедших эпох.
А потом был поход в лес за чудесными травами, волшебный ужин и чаепитие на закате.
И что больше всего удивляло Дивра в жизни Велимира, так это то, что всё было на удивление просто. Это странный человек за день сделал столько, сколько любой другой не успеет и за седмицу. И при этом он творит чудеса так естественно. Всё кажется таким простым, когда дело спорится в его руках. Каждый жест, каждое движение отдаёт музыкой, гармонией, красотой… чем-то хорошо знакомым с самого детства, но давно отложенным, оставленным навсегда.
Вот даже сейчас он просто сидит и любуется закатом. Позади тяжёлый день. Например, Дивр просто валится с ног. А хозяин дома в ус не дует, просто сидит и ловит очарование садящегося за макушки деревьев солнца. И на лице его, как всегда, играет искренняя улыбка.
— А ты думал, в глуши живёт страшный волшебник, который из Чёрной книги читает заклинания и околдовывает местных жителей? — улыбка чудо-кузнеца стала ещё шире.
— Ну просто…— пытался объяснить своё удивление дружинник, — всё как-то слишком просто.
— Вот именно, что слишком. Ничего не бывает так просто. И не бывает людей, которым удаётся любая работа. Ты это чётко уяснил ещё в детстве. Тебе днём кто-то сказал, что так не бывает. И пусть вечером тебе расскажут сказку. Ты обманешься её очарованием, но не поверишь в неё до конца. А потом тебе скажут, посмотри, как красиво в последних солнечных лучах светится эта молодая берёза.
Велимир неожиданно замолчал и Дивр не сразу понял, что тот указывает ему на дерево, стоящее прямо перед ними.
— Тебе, не кому-то, а тебе, друг мой Дивр, говорили в детстве, посмотри вот на эту берёзу, как говорю тебе сейчас я. Как она необычно выглядит, молодая, стройная берёза прямо в двух шагах от нас на фоне высоких вековых елей вдали. Как последние лучи солнца лишь касаются их, слегка поглаживая макушки, будто подросших детей, и просто топят в ласке молодое дерево, будто младенца. Обращали ли твоё внимание на вот эти колышущиеся на ветру листочки, создающие такую игру света и тени, что кажется, будто на берёзе растут яблоки? Такие нежные, румяные солнечные яблоки?
Дивр с открытым от изумления ртом любовался молодой берёзой в солнечных лучах, на которую, по началу, он не обратил внимания, а сейчас просто не мог оторвать взгляда, дивясь этому чуду под музыку голоса Велимира.
— Тебе наверняка это говорили, — продолжил свою мысль рассказчик, — так или иначе, но ты слышал это в детстве. Но ты же торопишься пойти на рыбалку с дядькой или поупражняться с мечами. Или что там ещё? Да разве мало срочных и важных забот в детстве каждого? Взрослым и не снилось, как дети торопятся жить. И ты пробегаешь мимо этой берёзы, не замечаешь её, так и не распахнув своё сердце настежь. Ни разу за всю жизнь.
А потом ты понимаешь, что доброта и честность, как и раскрытое сердце, остались лишь в сказках, в которые ты даже в детстве не верил. И ты уже не веришь в себя, в свои победы. У тебя уже нет сил прожить свою жизнь. Ты уже понимаешь, что если в кулачном бою противник вероломно обнажает меч, то ты умираешь всегда, если только сам не спрячешь нож у голени. Не менее вероломно. И обманет тебя противник или нет, уже не важно. Ты проигрываешь ещё до боя. Ведь тебе, так никогда и не раскрывшему до конца своё сердце, и в голову не придёт даже попытаться честно, кулаками бороться с вооружённым противником. Я тебе сегодня показал, что не так уж это и сложно. Понимаешь, с самого детства мы загоняем себя в рамки, в компромиссы. Положив нож в потайной карман, мы сразу проигрываем главный бой в своей жизни. Разумеется, после него может быть тысяча побед, но никогда уже не будет ощущения себя, своей смелости, напора, фарта. Мы будем всю жизнь играть в те игры, которые нам позволят.
«Как это? Голыми руками против меча? Невозможно!» Вот они, эти рамки. А кто нам их поставил? Здравый смысл? Ничуть! Только наш страх. А ведь с ним можно бороться. Как? Да очень просто!
Дивр невольно улыбнулся. В который раз он слышит эту фразу. И всё, что показывал после этого Велимир, действительно оказывалось простым.
— И как же? Просто плюнуть и, сломя голову, ринутся на острие меча? — спросил он.
Велимир пренебрежительно провёл рукой с кружкой с чаем.
— Надо просто не врать себе. Честно сказать, чем ты можешь рисковать, а чем — никак. Почему сегодня у тебя есть упорство победить здесь, а тут ещё пока нет. Знаешь, очень часто мы отказываемся от риска, играем в чужие игры, потому что в случае поражения мы теряем то, в наличие чего трудно признаться. Например, ущемляется наша гордость, мы падаем в глазах других людей или больно отдаёт в подсознание самомнение. Мы даже сами себе боимся это сказать. И не боремся, ищем компромиссы даже в мелочах. Да так, что потом на крупный риск не остаётся сил. А потом приходит логика, чёткая и рассудительная. Она говорит, что человек может, а что — нет.
Завтра мы с тобой пойдём к одной женщине. Она тяжело больна. Я тебе покажу, как помочь человеку, оказать влияние на его здоровье всего лишь двумя нажатиями пальца. И вообще, ты скоро увидишь, что человек — это скрытая Вселенная, что его возможности до конца неизвестны никому. Он может почти всё. Точнее мог бы, если бы верил в себя.
Слава Небу и Прадеду-Солнцу, наша матушка-Земля воспитала Богов, мудрых, здоровых, неуязвимых. Они сидят в каждом из нас. Только никто не может поверить в собственную уникальность, в то, что лечить людей прикосновением легко и просто. Нужно просто кому-то это хотя бы раз показать.
… Удручённый этими мыслями, Дивр сидел и смотрел на почти скрывшуюся во тьме берёзу. И думал.
Он вновь вспомнил день, прожитый бок о бок с Велимиром. И то, что его ожидает в ближайшие дни…. И правда не мог поверить! Это похоже на сон, на какую-то сказку. Настолько полна, разнообразна, гармонична и проста жизнь этого удивительного человека, что всё действительно кажется нереальным.
— Но ведь нельзя же всех отучить от этого страха? Ведь каждый должен сам дойти… даже если перед глазами есть живой пример…
— А я и не собираюсь никого учить. Когда ты стал готов слушать, ты меня нашёл. Своё мнение я никому не навязываю. Ты видишь, ребятня сама ходит мои сказки слушать. И родителей с собой зовёт… А вообще, у нас с тобой ещё будет много времени подумать о будущем. Сейчас нам пора спать.
…Двое мужчин направились в дом, а на ночной лес опустилась тишина. Всё сменило свой ритм жизни на ещё более неторопливый. До утра…
***
Утром Дивра разбудил голос Велимира. Точнее его тон. Удивительно, но кто-то с ним спорил.
Дружинник сел на кровати. Протёр глаза. Голос хозяина доносился с улицы. Сын вождя надел на пояс фамильный меч и вышел из дому.
На пороге дома стоял человек в монашеской рясе. Миссионер. Путешествует по деревням, рассказывает местным сказки о жизни святых, чтобы молодёжь бросила веру предков и начала молиться Единому.
Ну, в Родниках, этим ловить нечего.
Тем не менее, священник что-то оживлённо доказывал Велимиру, держа в руках кувшин. Появление вооружённого дружинника резко убавило пыл спорщика.
— Доброго тебе утра, друг мой, — с неизменной улыбкой на лице поздоровался Велимир. — Будь рад знать Велизария, миссионера доблестной Церкви, почтившего нас своим присутствием. Велизарий, это Дивр, сын Видмара, вождя симинской курени.
Священник, пожилой темноволосый мужчина, поклонился гостю.
— Приятно знать лично великих воинов, — неспешно протянул он. — Я и не думал, Велимир, что такие люди могут гостить у тебя. А я хотел, по старой дружбе, посидеть с тобой, распить кувшин доброго монастырского вина…
— Эх! А мы, грешным делом, думали, что ваш Единый считает пьянство с раннего утра великим грехом. Не бойся, — тут же сменил тон хозяин, — сейчас у нас будет время поговорить, а Дивр собирался пойти по моему заданию в лес собирать травы. Подожди немного.
Он жестом пригласил ученика пойти с ним. Когда они отошли на почтительное расстояние, Велимир сказал:
— Сходи в лес, собери те коренья, про которые я рассказывал, полюбуйся природой. Она просто прекрасна в этих краях. В общем, проведи время до полудня. Велизарий — мой старый знакомый. Он хочет, чтобы я стал проповедником Единого. Это далеко не первый наш спор. Я очень уважаю их веру и Церковь. Наверное, твой сын для того, чтобы разумно управлять Страной Семи Рек, примет их веру. Но сейчас наши прения будут… не в их пользу. Я бы не хотел, чтобы они теряли свой вес в твоих глазах.
Дивр удивился, услышав это. Но спорить не стал. Вековой лес правда очень красив, а дружиннику было о чём подумать сегодня….
***
Когда сын вождя возвращался в Родники, заходящее солнце било ему в спину.
Он многое понял за этот день, на многие вещи посмотрел по-другому. Как это полезно иногда, побыть целый день в одиночестве. Теперь последователю Велимира очень хотелось поделиться своими мыслями с учителем.
Дым, идущий от его дома, слегка насторожил воина. Кузница в отдельном здании, кухня тоже. Топить печь летом по меньшей мере странно. Обеспокоенный Дивр заспешил к дому.
Спустя несколько минут он увидел горящий дом и четыре окровавленных тела, лежащие на пороге. Велимир. Его жена и дети. На лице хозяина дома бывалый воин увидел следы действия яда.
«Ты даже умираешь так просто! — думал Дивр. — Монах отравил вино, заранее приняв противоядие. Подождал, пока ты станешь слабым, убил тебя, твою семью, потому что ты отказался быть их проповедником. Значит, был очень вреден, даже опасен для них. Ну что же ты! Не мог догадаться? Так ты доверял своей силе и своему гостю? Или ты знал, что не сейчас, так через седмицу или зимой придут проповедники с крестом и мечом? И превратят твою жизнь в ад? Не от них ли ты бежал сюда, в эту глушь? Почему? Почему ты не захотел бороться, отослал меня? Неужели, только чтобы я понял?»
… Вооруженый дружинник не обращал внимания на людей, тушивших пожар. Он просто стоял на коленях перед трупом мужчины и плакал. Он многое понял, теперь он сможет многое изменить в этой жизни. Он будет великим вождём.
Ведь это так просто.
… А огромный вековой лес, принявший в себя сотни сёл вроде Родников и семь великих рек, продолжал жить своей жизнью…